- Гиллан, а мы-то думали, кто тут геройствует.
Кто-кто, конь в пальто - чуть было не подаёт голос Шепард, но молчит. Её "бугая" только что скрутили, и сейчас она просто стояла в стороне, чуть приобнимая себя за плечи, внимательно наблюдая за молодым мужчиной, который огрёб на себя точно поболее, чем она. Почему-то ей вдруг остро захотелось подойти к нему, сказать, что всё будет хорошо, что для неё такие ситуации - это в порядке вещей, и что это скорее непривычно для неё, что она в кой-то веки не одна... Что правда, то правда, Джилл всегда, ВСЕГДА всё привыкла делать в одиночку, она слишком привыкла к тому, что окружающему миру на неё если и не наплевать, то... ну по крайней мере, всё равно.
А тут... даже как-то неловко, что ли.
- Мы вас подкинем в больницу. Выглядите так себе, конечно. Ладно он отбитый наглухо, но вы, девушка, куда? Сумка же не ваша.

Джилл осторожно подошла к копам, слабо, но смело улыбнулась: - А может я настолько же отбитая, вы не принимали в расчёт такую возможность, офицер? В любом случае благодарю вас за проявленное участие, но я обойдусь без больницы, иначе самолёт с "Эльмендорф-Ричардсон" эвакуирует меня отсюда первым же рейсом. А это в мои планы..., - она чуть нахмурилась, - ...пока что совершенно не входит. Офицер какое-то время смотрел на неё, после чего кивнул: - Аляска? Родня? Шепард только кивнула, взяв под козырек: - Роднее не бывает, - после чего ещё раз поблагодарила его, и повернулась к своему невольному напарнику. Даже сейчас, после драки, он вызывал какое-то странное чувство умиротворения и спокойствия, даже несмотря на то, что внутри у неё сейчас бушевал настоящий ураган из адреналина, общей взвинченности, и ещё не схлынувшего напряжения.

- Эдгар..., - Джилл чуть катает его имя на языке, словно пробует его на вкус, обкатывает, шлифует, а потом кивает, улыбаясь: - Красивое имя, мне очень нравится. И да, я Джилл. Джилл Шепард, - она с удовольствием жмёт его руку в ответ, она тёплая и сухая, и Шепард в какой-то момент ловит себя на мысли, что она совершенно сейчас не хочет его отпускать. Может быть именно поэтому, когда он уже собирается уходить, чтобы кое-как отправиться домой - можно подумать, это она одна получила весьма конкретно, Джилл словно выныривает из своего вязкого состояния прострации, и на удивление бодро и даже резво отправляется следом. Что-то ей подсказывало, что далеко он в таком состоянии точно не уедет - а оставлять его одного в таком состоянии... ну, такое себе. Кажется, она совершенно не врала тому офицеру, как там его - Маккой? - когда говорила о том, насколько же она отбитая.
Отбитее некуда.
- Эдгар? Эдгар, подождите..., - она его догоняет, осторожно прикасается к ладони, и встаёт прямо перед ним. Открывшаяся картина не радует от слова совсем: - Ну и куда вы в таком состоянии? Вы же еле живой. В больницу ок, ехать не хочется, но разрешите я хотя бы немного вам помогу. Я прямо в этом доме живу, до него вы точно без каких-либо ещё потерь доберётесь. Джилл внимательно осмотрела его голову, взяла его лицо в свои ладони: - Сотрясение. Не сильное, но в общественный транспорт точно лучше не садиться. Идёмте..., - она протягивает ему руку, и тепло улыбается, - всё будет хорошо. Я даю слово.
И прочь, прочь с негостеприимной улицы, не обращая ни малейшего внимания на любопытных, провожающих заинтересованными и просто жадными до чужих бед и проблем глазами и просто останавливающихся людей, которые явно не понимали, что может быть общего между субтильной с виду девчушкой в мотоциклетном костюме и странном молодом человеке в пальто и с разбитой головой. И ну и пусть, пусть смотрят - сейчас это уже было даже неважно, совсем.

- Один момент..., - пока они едут в лифте, Джилл охлопывает мотоциклетную куртку, наконец находит карман с ключами, и когда створки с тихим шипением разъезжаются в разные стороны, она осторожно выходит, при этом внимательно следит за тем, чтобы Эдгар не отставал. Где-то в ванной точно должен был быть уже даже вскрытый пакет с хирургическими перчатками, а ещё полный запас медикаментов, пластыри и бинты - и это уже не говоря обо всём прочем. Только когда она открывает дверь, и впускает сначала Эдгара, а потом заходит сама и плотно закрывает за собой входную дверь, напряжение постепенно сходит на нет, и она медленно выдыхает. Потом смотрит на Эдгара, и чуть виновато улыбается: - Проходи. Вон там гостиная, - она чуть ведет рукой в сторону, - я только сейчас быстро всю эту..., - она как-то странно смотрит на свой костюм, после чего кивает, и продолжает, - робу сниму, и приду к тебе. Присаживайся пока. И исчезает где-то в недрах квартиры, на самом деле быстро переодеваясь, на ходу вытаскивая из своей ванной комнаты пакет с перчатками, аптечку и несколько пузырьков, после чего спешит обратно - уже в гостиную. И если мотоциклетный костюм ещё мог как-то ввести Гиллана в заблуждение, то сейчас становится понятно, что она даже ещё тоньше, чем это казалось изначально, вот только глаза горят решимостью и упёртостью, а в руках и ногах чувствуется сила. У неё самая простая белая футболка, и чёрные плюшевые домашние брюки, а ещё встрепанные волосы ниже плеч, и чуть усталая улыбка. Джилл с практически профессиональной сноровкой надевает перчатки, осторожно стирает кровь чистой тканью, осматривает сначала самую скверно выглядящую царапину на виске - просто даже чтобы понять для начала, нужно будет её зашивать, или обойдётся.

- Может быть больно..., - она закусывает губу, потом присаживается на диван рядом, и смачивает первую из сотни ваток в антисептике, после чего подносит к раненой коже.
- Прости, прости пожалуйста! - да уж, ощущения не из приятных, она по себе знает, и примерно представляет, каково сейчас Эдгару. И Джилл чуть приближается, и дует на обоженный антисептиком висок, после чего снимает с одной руки хирургическую перчатку, наносит на пальцы заживляющую мазь и осторожно наносит на саму поверхность раны и по краям, - ну вот, кажется, здесь можно будет обойтись без зашивания. Но врачу всё равно нужно будет показаться, а если в гвозде была инфекция? Я могу делать уколы, но... я не уверена, что у меня сейчас найдётся пенницилин. Джилл с удивлением отмечает, что ей становится почему-то очень жарко, а когда она чуть меняет место своей дислокации, чтобы посмотреть на рассечённую бровь, судорожно сглатывает.
- Вот сейчас закончим, и я посмотрю, что у меня с аккамуляторами холода в морозилке. Если совсем по хорошему, то тебе бы сейчас лежать и не вставать вообще..., - темные глаза Шепард неотрывно смотрят на лицо Эдгара, ей хочется сказать что-то ещё, но именно сейчас всё её так называемое хвалёное красноречие просто вылетает в трубу.
- Головокружение ещё есть? А не тошнит?